Все могло бы сложиться хуже, гораздо хуже. К примеру, он вполне мог оказаться где-нибудь в Эльсвейре, среди блохастых кошек, крадущих все, что под руку попадется. Или даже погибнуть в неравном бою с имперцами. Нет, воспевать дифирамбы Талмору за то, что он все еще жив - апогей глупости. За это следует благодарить лишь самого себя, умеющего вовремя отступать и отказывать, знающего себе цену. Талмор же следует уважать, терпеть и прощать. Анкано уважал Талмор за силу, терпел Талмор из-за связей, прощал Талмор за то место, где он сейчас находится. Прощать приходилось долго. За снег и неуважение - в особенности.
Он уставал. Спать приходилось по четыре часа на твердой постели - не ровня тем, что были в алинорской Гильдии, после чего альтмер отпивал три глотка весеннего вина и шел к Архимагу для двухчасовых нравоучительных бесед, в которых сам Анкано был не заинтересован так же, как и Савос. Оба находили это занятие докучающим, отчего все больше раздражались. Архимаг, видимо, наученный горьким опытом, прятал раздражение в себе, Анкано же придирался к юным магам - ученикам Коллегии: это расслабляло и позволяло чувствовать себя главенствующим. Реже, когда выдавалась свободная минутка, он занимался алхимией или читал, на ночь набрасывал пробный вариант письма в Посольство - Эленвен не любила ждать. Все это повторялось день ото дня, изнуряя и отбивая желание работать. Для Анкано пребывание в Коллегии значилось ссылкой, принудительной и отупляющей. Он жил, подобно двемерскому механизму, выполняя то, что от него ожидали, когда от него это ожидали. В течение нескольких лет все проходило без изменений, и Анкано уже собирался подать прошение о том, чтобы его миссия была пересмотрена, как вдруг появилось оно.

И все пошло сначала.

Зал Стихий, залитый синим светом, вновь представал перед глазами Анкано пустым и холодным. Вот уже третью бессонную ночь альтмер приходил сюда, скрываясь и выжидая. Он жаждал увидеть Архимага, выполняющего запретные ритуалы, или же его приспешников, собравшихся, чтобы свергнуть Талмор. Он сидел тихо, затаившись, изредка поднимаясь, чтобы размять затекшие конечности, настораживаясь, услышав, как завоет ветер, приоткрыв тяжелые ставни, удивленно косясь на запертую дверь. Он не смел принести с собой книгу, считая, что нужный момент вот-вот наступит. Так, Анкано ждал до самого утра, пока пронзительные глаза не ловили струящийся луч солнца, прокравшийся через витражи, и уходил, лишь заслышав мягкую поступь Толфдира. Пока старик готовил Зал к проведению лекции, альтмер успевал отогнать дрему, сменить робу и вновь придти в главное здание уже в качестве Советника Архимага.
"Глупцы, неужели вы думаете, что я вас не раскрою? Я умнее и опытнее любого из вас, моих знаний хватит, чтобы спалить Коллегию дотла. Жалкие упрямцы! Посмотрите на себя. Вы - позор магии, ее грязные осквернители. Ваши руки предназначены для топоров и кирок, ваше тело - для работы. Вам никогда не познать изящных искусств, сколь прилежны бы вы ни были! Пусть же Талмор расставит все по местам."

Сегодняшняя ночь была такой, какой ей следовало быть - тихой и подозрительной. От холода сводило зубы, но Анкано ловил себя на том, что это второстепенно, ведь зрение вновь и вновь останавливалось на древнем шаре, неизвестно как закрепленном под высоким потолком. От него исходила магия, сильная, нездешняя.
"Они называют его Оком Магнуса", - Анкано протягивает руку к странному предмету, однако отдергивает сразу же - тяжелая  дверь распахивается с громким скрипом, и в Зал Стихий входит юная данмерка. Видимо, не со зла, видимо, не желая прерывать исследовательскую работу мага, но Анкано хочется повернуться и накричать. Вместо этого он нарочито медленно заглядывает ей в глаза, смотрит, долго смотрит и отворачивается, вновь надевая перчатку, но не отходя от Ока - пусть девчонка не думает, будто застигла его за шпионажем. Анкано догадывался, что Савосу, вероятно, все уши прожужжали о подозрительном талморце. В качестве отместки остается только не падать духом и продолжать писать Эленвен, обещавшей сравнять Коллегию с землей при малейшей попытке заговора.
Анкано простоял, повернувшись лицом к шару минуту, две, пять, стараясь не обращать внимание на выжидающий взгляд за спиной. Девушка не уходила. Альтмер сжал пальцы в кулак, проклиная любопытство, присущее членам Коллегии, и медленно, не спеша отошел от Ока, все еще чувствуя его пульсирующую энергию на кончиках пальцев.
- Я боюсь, мне придется осведомиться, что вы делаете здесь в столь неподходящее.. раннее время? - Анкано прищурился и окинул взглядом данмерку, едва достававшую ему до плеча. Пару раз он встречал ее в здании Коллегии, кажется, та даже пыталась завести разговор, который непременно упирался в разногласия и споры. Какова гарантия, что на этот раз все будет иначе? "Ровно никакой," - подытожил Анкано, сложив руки на груди.

"Маленькая, наглая и своенравная, как и все ее племя", - поморщился Анкано, одарив данмерку еще одним презрительным взглядом исподлобья. С самых ранних лет ему прививали антипатию к жителям Морровинда, позже, познакомившись с темными эльфами поближе, альтмер понял, что антипатия была вполне обоснованной. Сухощавые, с кожей, как наждачная бумага, и глазами, в которых текла лава Красной Горы, они не вызывали доверия. Убийцы, обманщики, фанатики, торговцы скуумой и черт знает, кто еще, мнящие себя видавшими виды, познавшими мудрость веков. Беспричинно высокомерные, безнравственные, отсталые.. Анкано покачал головой. Здесь, в Скайриме, им самое место.
Юная Делани откровенно дерзила, и альтмер едва сдерживался от вполне уместных оскорблений в ее адрес. Да, она была магом Коллегии. Он же - Советником Архимага. И пьяному норду понятно, чье слово будет услышано в первую очередь.
- Можете не беспокоиться о моих обязанностях, я пока что в силах разобраться с ними самостоятельно, - огрызнулся талморец, сделав вид, что проглядел улыбку на губах девушки. - Как вы могли заметить, я тоже неким образом отношусь к этому прибежищу магов-недоучек, его двери так же открыты передо мной в любое время дня и ночи, - Анкано приблизился к данмерке, посмевшей оторвать его от работы в рассветный час: - И впредь я советую вам не совать свой нос в дела Коллегии и мои дела лично. Надеюсь, вы достаточно понятливы, чтобы принять это к сведению.
Вероятно, стоило быть мягче, но в юном возрасте люди не склонны усваивать уроки, если не использовать силу. Сейчас девушка ходила вокруг Ока, рассматривая его, как праздничную игрушку, как диковинного зверька, явно завороженная представшим перед ней зрелищем. Анкано находил это глупым и инфантильным. Но разве он сам несколько мгновений назад не стоял в той же позе, не делал те же движения, не чувствовал некую связь с этим артефактом, не проникся к нему чувством собственности?
- Такое чувство, что его словно склеили из частей.  Возможно, оно открывается?
Анкано закатил глаза, надеясь, что это был риторический вопрос. Конечно же, Око не открывалось! Его части поддерживались с помощью первозданной магии, концентрация которой была настолько велика, что позволяла шару светиться. Мужчине наскучило спорить с ребенком, девушкой, юной даже по человеческим меркам. Он собирался было уйти, бросив насмешливый упрек в сторону данмерских знаний, но вот руки Делани коснулись Ока, и альтмер ощутимо напрягся. Благо, что девушка была незлопамятна, и пострадала лишь пара камней в могучих стенах.
- Прекратите разрушать Коллегию на моих глазах, - прошипел Анкано. - Эти стены и так едва выносят ваше присутствие.
Да, он был раздражен. Он терпеть не мог, когда к вещам, источающим величие, подпускали недостойных. И Адерия была недостойной. Вся Коллегия, включая пресловутого Архимага, была недостойной. Эта крыша была недостойной содержать под собой Око, этот пол прогнил, эти стены, чуть не разрушенные какой-то данмеркой, не в состоянии были вынести его присутствие. Но Анкано знал, кто достоин. Кто, как не агент Доминиона?
- О, как вы догадливы, - нахмурил брови альтмер. Неужели его состояние было заметно даже невооруженным глазом? Разумеется, он не собирался давать решительно никаких объяснений по этому поводу. - Лекции здесь проводит Толфдир ровно в полдень - или это время тоже вызывает у вас подозрения? И если вы считаете себя достаточно умной, постарайтесь не разбить Око, - Анкано подошел к артефакту, минуя стоящую на носках данмерку, аккуратно снял перчатку и холеными руками прикоснулся к нему. - Магнус издавна считался покровителем магов, именно поэтому мы почитаем его, - холодный свет слепил глаза, но Советник будто не замечал этого. - Нам можно только догадываться, что за послание таит Око, ведь эти символы не встречались ни в одном из живых или мертвых языков Тамриэля. Око несет в себе магию, бесконечную, разрушительную, спасительную, - Анкано едва ли отдавал себе отчет в том, что рассказывает это данмерке. Он был поглощен своими мыслями, рассуждениями, как никогда прежде. Он был поглощен Оком. - Впрочем, вам все равно этого не понять, - внезапно отстранившись, альтмер сбросил перчатку на пол, повернувшись к девушке. - Вы никогда не понимали, потому и были гонимыми.

Анкано перевел дыхание, прошелся пальцами по рукаву тонкой робы и вновь посмотрел на Око. Данмерка была неправа - нечто подобное могло захватить внимание лишь мага - не политика. Политики были холодные, расчетливые и, в большинстве своем, бесчувственные. Таким был и Анкано, но настолько явная сила, мощь, даже власть, заключенная в одном предмете, пробуждала в альтмере исследовательское начало. Наверное, Око было единственной вещью во всем Винтерхолде за исключением старого Арена, способной заинтересовать эльфа, удержать его, заставить остаться. Впрочем, обратно в Алинор Анкано никто не приглашал -  в краю дивной природы и сладчайшего десертного вина маг был нежеланным гостем. В Скайриме он обладал спорными привилегиями, мог привычно смотреть свысока и получать от этого скудное удовольствие. Странно, что это бросалось в глаза даже ученикам. Особенно ученикам, разговаривать с которыми было чересчур утомительно.
- Откуда вы знаете? - процедил Анкано. - Откуда вы знаете про Мистериум? Вероятно, поклоняетесь даэдра. Вместе с Архимагом, не так ли? Не вздумайте мне лгать.
Анкано слышал о Мистериуме, порабощающем разум, слышал, будто от книги не осталось ни страницы, будто его ликвидировали после Кризиса и никогда больше не возвращали. На его глазах бывшие культисты, старые и изможденные, восстанавливали когда-то увиденное под пристальным надзором юстициаров. Кто знал, лгали ли они, выводя витиеватые символы на пергаменте - нескольким выкололи глаза, они рисовал наугад - но то был Талмор, изощренный и любознательный, а это - данмерка, возможно из дома Телванни (кажется, именно так называют себя морровиндские маги), возможно неглупая по меркам сородичей, возможно посвятившая все свои тридцать лет старательному изучению магии и ее истории.
Анкано передернуло - мысль о том, что Кризис может повториться, нелепая в своем зародыше, давно не посещала его голову. Если собрать всех данмеров обжившихся в Скайриме и отвергнуть истинность окончательного закрытия Врат, то угроза вполне ощутима. И отчего же Коллегия, стоящая посреди разрушенного города, все еще действует и встречает новых учеников. Что было бы лучшим местом для культа, как не здание, расположенное высоко в горах, вдали от цивилизации? Что, если это финансируется извне? Альтмер поморщился и отпустил эту мысль так же легко, как и принял. Даэдропоклонничество было ему противно - будучи ребенком, он видел города, объятые пламенем, видел отчаянно бегущих людей и никогда не видел Хрустальную Башню - лишь ее осколки.
Именно поэтому он не собирался копаться в работах Хермеуса Моры. Не терпящий двоякого толкования, решительный, категоричный, как и любой альтмер, Анкано скорее завел бы себе домашнего каджита, чем прочел даэдрические труды. Он многое знал о даэдра, еще о большем догадывался, однако обращаться за помощью к тем, кто сильнее - не его удел. Легче было стать сильнее самостоятельно. Силу же приносит ничто иное, как политика, которую так старательно принижала юная Делани. Политика, от которой Анкано был отстранен уже не первый год, когда-то держала под напряжением, не давала расслабиться, тем самым обостряя ум. В Коллегии же альтмер мог практиковать лишь алхимию - то, чего он не был лишен до конца.
Алхимия ведь тоже давала власть. Не такую всеобъемлющую, как политика, не такую хаотичную, как магия, но все-таки власть над чужой жизнью. Чего стоило подложить пол-ложки огненной соли в стакан к Архимагу или же аккуратно нарезать крысиное мясо Толфдиру - "полноправному члену Коллегии". Одно это упрочало уверенность Анкано, удовлетворяло его тягу к самосовершенствованию.
- Значит, не надо приносить опасности, - рассудил мужчина, даже не смотря в сторону эльфийки. - Вы будете подавлены в любом случае. Знаете, иногда лучше уделить время политике, а магию оставить тем, кто в ней разбирается, - он ухмыльнулся, разглаживая складки на робе.
"Она не в силах противостоять Оку, что и требовалось доказать. Даже старшие маги не могут отойти от него. Я буду приходить сюда каждый вечер, буду приучать себя к нему, а его - к себе. Через месяц, максимум - два все получится. Архимаг не вмешается, Толфдир не посмеет вмешаться, ученики не заметят. Завершив дело, я вернусь в Алинор. Ночь Слез, Мистериум.. вне Скайрима это - не моя обязанность."