1. Имя персонажа
Hjordis Hagraven | Хёрдис Ворожея
Прозвище своё получила скорее за скверный нрав, нежели за внешнее сходство со старухами-ворожеями. Хотя вопрос спорный.

2. Раса и пол:
Норд, женский;

3. Возраст, дата рождения, знак:
20 лет, родилась на шестой день Месяца Первого зерна 181 года 4-ой эры, под знаком Лорда;

4. Внешность:
     • рост/вес: 165/52;
     • цвет глаз: зелёные;
     • цвет волос: светлые, льняные.
Хёрдис не выделяется высоким ростом подобно многим сородичам-нордам, да и красотой не слишком-то блещет. Выглядит она несколько старше своего возраста - всё оттого, что серебрятся в волосах паутинки ранней седины да появляются на лбу глубокие морщинки всякий раз, стоит ей нахмурить брови. А уж хмурится Хёрдис гораздо чаще, чем улыбается. Длинное, вытянутое лицо с резкими чертами и, пожалуй, чуть тяжеловатым для женщины подбородком обычно небогато на проявление чувств - разве что бровь вскинет в знак крайнего удивления или усмехнётся мимолётно. Усмешку её "половинчатую", странную, ни с чьей не спутать: правая половина лица при этом остаётся совершенно бесстрастной, и только левый уголок губ медленно ползёт вверх, да пляшут едва заметные искорки в изумрудных глазах. А в остальном - ничего примечательного. Высокий лоб с падающими на него белёсыми прядями, тонкий длинный нос, обветренные губы да бледные щёки, на которых, кажется, никогда не бывает румянца. Вот и всё, чем Хёрдис может похвалиться.
Однако стоит отдать девице должное, держится она с достоинством если не первой красавицы, то уж как минимум мудрой владычицы, которая имеет полное право на то, чтоб задирать свой острый нос. Правда, в услужении у неё находятся разве что верные псы да ледяные тролли, но Хёрдис это никоим образом не мешает. Плечи её всегда гордо развёрнуты, спина прямая, словно натянутая струна, а движения отнюдь не лишены изящества - того, на которое способна дочь деревенского торговца. Стройная, гибкая, она, тем не менее, не выглядит хрупкой - есть какая-то порывистая сила в её теле, которая наверняка смогла бы бороться не только с суровыми ветрами родного ей Виндхельма.

5. Навыки:
     • навык уровня "Мастер": Блокирование;
     • 2 навыка уровня "Эксперт": Восстановление, Одноручное оружие;
     • 2 навыка уровня "Адепт" и ниже: Лёгкая броня (адепт), Стрельба (ученик).
Ловко обращается с лёгким одноручным мечом и кинжалом, однако оружия тяжелее в руках никогда не держала - не по размеру оно ей. Ловкая, быстрая, проворная, словно лиса, Хёрдис обладает каким-то необъяснимым чутьём, помогающим избегать прямых атак во время схватки, - не слишком-то рассчитывая на силу, она полагается на неожиданность, предпочитая бить исподтишка. С арбалетом, который впервые взяла в руки не так давно, управляется гораздо хуже, однако с близкого расстояния не промахнётся. Главным своим оружием Хёрдис по праву считает магию, даже несмотря на то, что заклинания отпугивания нежити удаются ей гораздо хуже, чем заклинания исцеления. Это поправимо - благо, в последнее время практики у неё хоть отбавляй.
Помимо всего прочего, обучена грамоте, бегло читает и помнит наизусть множество саг и легенд, которые порой даже цитирует - к месту ли, не к месту. Знает наперечёт лекарственные и ядовитые растения и то, как их использовать. Женскими премудростями навроде рукоделия, правда, не блещет: с иглой и ниткой управляется весьма скверно, хуже Ворожея разве что похлёбку варит. Но ей об этом лучше не говорить.

6. Биография:
Хёрдис родилась в крошечной деревеньке в Истмарке, неподалёку от Виндхельма. Стылым весенним днём, в который Флоки Попрошайка чинил с проклятиями прохудившуюся крышу, а жена его, Ингвильда, с трудом передвигаясь по дому, сетовала на то, что кончилось зерно, припасённое на зиму. Мол, если не хотят они без куска хлеба остаться, придётся Флоки засунуть свою гордость троллю в задницу и пойти к Рыжему Бьярни за... Так и не договорив, Ингвильда охнула, тяжело облокотившись о грубо сколоченный стол, а уже к вечеру из дома донесся детский крик. До того пронзительный и не желавший ни в какую умолкать, что все жившие в округе наверняка взмолились, желая дитятку "крепкого здоровьичка". Благо, пожелания их не сбылись: малышка, названная Хёрдис, и впрямь появилась на свет здоровой и крепенькой - даром, что первый ребёнок у молодой матери.
Семья Флоки и Ингвильды в то время едва сводила концы с концами, и вовсе неудивительно, почему кормилец получил в народе такое нелестное прозвище - Попрошайка. Раз за разом он шёл к соседям просить взаймы, ненавидя за то самого себя, после чего прикладывался к спрятанной в подполе медовухе и давал обещание, что это, мол, в последний раз. Однако после укоров Ингвильды и следующей за ними ругани, всё повторялось снова - Флоки шёл к очередному дому с протянутой ладонью.
После рождения Хёрдис дела пошли ещё хуже. Ингвильда несколько недель почти не вставала с постели, а Флоки, поначалу пытавшись осилить все домашние дела в одиночку, в конце концов плюнул на хозяйство и стал чаще спускаться в подпол. Кто знает, чем бы всё это закончилось, если бы не дядька Фродмар, сводный брат Попрошайки, что решил наведаться в гости, поглядеть на племянника. Сам Фродмар, стражник в Виндхельме, был не женат, потому и хотел, чтоб хоть брату боги подарили сына, - всё будет, с кем понянчиться. Только вот вместо будущего воина нянчиться ему пришлось с девчонкой, да ещё и не в меру крикливой.
Именно Фродмар отыскал лекаря для Ингвильды и уговорил брата продать дом вместе с фермой, чтобы перебраться с домочадцами в город, к родне поближе. Оставив хозяйство Рыжему Бьярни взамен на кошель монет, Флоки так и сделал, хоть и не без сожаления. После того, как семья поселилась у Фродмара, Попрошайка всё же взялся за ум и нашёл работу, став торговцем на рынке Виндхельма. А может, просто совесть проснулась, твердя о том, что негоже нахлебником жить. Ингвильда вскоре поправилась, и жизнь пошла своим чередом.
Годы летели, Хёрдис росла, превращаясь из большеглазой малышки с льняными кудряшками в длинноногую нескладную девчонку со сбитыми коленями и чумазыми щеками. Ингвильда теперь, когда за дочкой не нужно было присматривать дни напролёт, работала прислугой в доме тана, и Хёрдис была вольна, как ветер. Предоставленная сама себе, она частенько удирала из дома, чтобы увильнуть от домашней работы. Дни напролёт проводила на узких улочках Виндхельма: искала потаённые ходы и лазы, клянчила сладости у пекаря, дралась с мальчишками, швыряла камнями в бродячих котов. Вечерами получала по шее от матери, а на следующий день всё повторялось снова. 
Когда девочке шла девятая зима, у Флоки и Ингвильды появился второй ребёнок - ещё одна дочка, которую назвали Фридой. Отныне все, казалось, и вовсе думать забыли о Хёрдис, даже дядька Фродмар, что прежде в ней души не чаял. Она ведь теперь была «почти взрослой» - достаточно взрослой для того, чтобы скрести полы или драить котёл. Хёрдис обижалась на родню, обрастая потихоньку колючками, подобно маленькому ежу. Она упрямо не желала понять, почему её никто не похвалит и не погладит по голове, ведь она такая молодец, такая умница, каких ещё поискать. По крайней мере, ей так тогда казалось. Однако вместо похвалы она слышала лишь «опять забыла про посуду, лентяйка?» и получала раз в неделю затрещину от отца, что возвращался шаткой походкой из таверны. Год за годом нрав девчонки становился всё нелюдимей - она привыкла к тому, что у людей всегда найдутся дела поважнее, чем слушать её, Хёрдис, жалобы и потому всё больше молчала. Разве что изредка рассказывала девичьи тайны единственному своему преданному другу, Волчку. Огромный лохматый кобель, которого Фродмар принёс в дом крохотным щенком, был теперь вдвое больше своей хозяйки и не отходил от Хёрдис, почитай, ни на шаг. Только ему она могла посетовать на мать, выгнавшую из дома, на Фриду, верещавшую по ночам и мешающую спать, на отца, что снова распускал руки... Так и жили они с ним душа в душу: маленькая вредная девчушка и большой пёс-защитник.
Позже она стала проводить время в храме Талоса, где Йора, обучившая девочку грамоте, позволяла ей брать книги, поняв, видимо, что от надоеды так просто не избавиться. Боги не обделили Хёрдис умом, но ум свой она использовала, по словам родных, на совершенно посторонние вещи. Её интересовали и ход звёзд на небе, и великаны на мамонтовых пастбищах, и подвиги древних героев. Столько было в мире прекрасного и недоступного ей, дочери простой служанки и торговца, у которой из богатства были только платья из некрашеного полотна, серый пёс во дворе да вздорный характер. Она знала своё место на свете и то, как мало ей в этом мире причиталось, но желания её от этого не уменьшались. Почему люди носят красивые одежды, ходят в далёкие походы, беседуют с ярлами и слагают саги, а её всё хотят привязать то к прялке, то к ткацкому стану, то ещё к какому-нибудь скучному делу! Она очень жалела, что не родилась мальчиком. У мужчин есть оружие, чтобы постоять за себя. А она чем вооружится? Веретеном? "Тролли бы их всех взяли!" - с нескрываемой злобой, делавшей ее лицо и вовсе некрасивым, думала Хёрдис, в очередной раз идя к реке с корзиной грязного белья.
Оружие она всё ж таки получила. Первый свой меч - деревянный, конечно, сделанный Фродмаром, - Хёрдис взяла в руки, когда ей исполнилось тринадцать. Первый же замах обернулся немаленькой шишкой на лбу, однако на губах её, несмотря на это, заиграла счастливая улыбка. С тех пор она частенько тренировалась с дядькой, который к тому времени ушёл из стражи на заслуженный отдых, - к вящему неудовольствию матери, которая не бросала попыток вернуть дочь к девичьим занятиям. Да только Хёрдис не было до того дела.
Помимо часов, проведённых с деревяшкой в руке, у неё в этой жизни была лишь одна радость - магия, столь редкий для нордов дар. Благодаря книгам и помощи всё той же Йоры ей удалось познать основы школы восстановления, выучить простейшие исцеляющие заклинания, а затем… Затем были годы кропотливой работы. Приходилось нелегко, но упорства девочки с лихвой хватило бы на троих. Хёрдис впитывала знания жадно, с радостью берясь за новую и книгу и гораздо меньшей радостью - за нового больного. Она помогала людям, лечила хвори, но делала это не для них - для себя. Мало кто действительно любил ее в Виндхельме, все обращались лишь по необходимости. Они, глупые, думали, что у девушки, несмотря на талант к врачеванию, дурной глаз.
Так заслужила она своё звучное прозвище - Ворожея, которое прилипло к ней подобно репейной колючке. Даже подросшая Фрида вместе с другими детьми, смеясь, обзывала её Ворожеей. Быть может, и впрямь было что-то птичье в облике Хёрдис: длинный острый нос, цепкий взгляд из-под насупленных бровей да растрёпанные волосы, которые она ленилась заплетать в косы, - конечно, ничего общего со старухами из страшных сказок, но мелким проказникам думалось совсем иначе…
Отношение Ворожеи к магии изменилось после смерти Фродмара. Он болел несколько недель, становясь все бледнее с каждым днём, словно тень из древних могильников, и родители злились на Хёрдис за то, что та ничем не могла помочь. Девушка и сама себя тихо ненавидела: все ее усилия пропадали даром: залечить чью-то рану она могла без труда, но перед недугом дядьки её крупицы магии были попросту бессильны - тот продолжала таять на глазах. И когда наконец неизбежное случилось, Хёрдис поняла, что её дар - не более, чем малая искра, которую необходимо было превратить в яркое пламя.
Однако всё обернулось ещё более неожиданно, чем она сама могла предположить.

Так она познакомилась с Хакаром, который на деле оказался не воином - всего лишь гонцом и снабженцем, однако от него Хёрдис узнала, что Страже нужны новобранцы. Собрав вещи ночью, прощаться с родными она не стала: только оставила у кровати Фриды лечебный отвар от кашля, да крепко обняла Волчка в последний раз, ласково потрепав по лохматому загривку.
Оставив Виндхельм на рассвете, она вместе с Хакаром отправилась к форту Стражи - через Ущелье Светлых струй, по узкой тропинке мимо водопада, от красоты которого даже у чёрствой Ворожеи невольно захватило дух. Оплот Охотников-За-Вечно-Живущими оказался, однако, не самым гостеприимным местом - серый, каменный, так и дышащий холодом, будто бросающий вызов новичкам-новобранцам. Но Хёрдис с этим испытанием справилась превосходно, ведь того, кто привык к холоду внутреннему, вряд ли можно испугать чем-то иным.
Первыми своей её признали псы, а за ними и тролли - тупые по сути своей и не слишком-то послушные создания, однако Хёрдис к ним даже привязалась, как бы удивительно это ни звучало. С остальными членами ордена всё вышло не столь гладко: поначалу Хёрдис держали на расстоянии, не выказывая особого доверия, хоть и не отрицали очевидную пользу её магических сил. Но проходили дни, и другие члены ордена начали привыкать к нелюдимой Ворожее, подчас прощая ей брошенные сгоряча слова и беззлобно подсмеиваясь над Хозяйкой Троллей, как в шутку окрестил её Гунмар, на что сама Хёрдис лишь фыркала и кривила губы.
По дому и верному Волчку она скучала лишь ночами, в короткие минуты между явью и сном, в остальное же время старательно отгоняла воспоминания, уверяя себя в том, что они совершенно лишние в её новой жизни. Крепость отныне была её домом, а Стража Рассвета - семьёй, и с этим Ворожее приходилось мириться.

7. Деятельность:
Охотница-За-Вечно-Живущими, член ордена Стража Рассвета.

8. Характер:
Она во многом подобна стылому северному ветру, а для ветра ничто не вечно. Не существует крепкой дружбы, не бывает любви до последнего вздоха - ничего, что несло бы в себе искру тепла, ведь ветры в Истмарке сухие и колючие, они обжигают холодом не только тела, но и души. Так и Хёрдис - она обжигает инстинктивно, и хочется отодвинуться подальше, спрятаться за накинутым капюшоном, согреться  за поднятым воротником. И никогда ни о чем её не спрашивать, чтобы не слышать этот хрипловатый, резкий голос, больше похожий на вороний грай.
Хёрдис - и впрямь не лучший собеседник, даже несмотря на свой острый ум. Она мало интересуется чужими жизнями, редко спрашивает о чьих-то чувствах и почти не дает советов. Зачем говорить с людьми, которые в её жизни ничего не значат и идут своей дорогой, зачем знать чужие судьбы, если ничего в них не меняешь? К бедам чужим тоже чаще всего равнодушна, если беды эти не касаются её напрямую. Что толку вздыхать, если слова сочувствия прозвучат неискренне? Уж лучше промолчать, и пускай думают, что хотят, ей-то что с того.
Не всегда, однако же, Ворожея остаётся столь чёрствой и бессердечной, какой хочет казаться. Так уж повелось, что всех окружающих она невольно делит на «нравится» и «не нравится», основываясь, прежде всего, на первом впечатлении и собственной интуиции, которая её редко подводит. Невозможно предугадать, какой человек придётся ей по нраву, но уж если пришёлся, то она непременно будет о нём заботиться. Да, Ворожее вовсе не чуждо это чувство, хоть и внешне оно мало проявляется: разве что счастливчик будет послан «к троллям по грибы» чуть большее количество раз, чем остальные. Вспомнить хотя бы Фриду, эту несносную девчонку, о которой Хёрдис пеклась гораздо больше, чем кто-либо. Она просто не умеет быть мягкой, подобно многим женщинам, не знает, каково быть ласковой, потому и справляется, как может.
Случается порой, она лечит всего лишь за доброе слово, подчинившись нежданному порыву души, хотя обычно предпочитает брать звонкий септим за свои услуги целителя. Уж чем-чем, а деньгами Хёрдис умеет дорожить. Наверное, потому что никогда в своей жизни ей не приходилось владеть тем, чего ей действительно хотелось. Ещё в детстве она любила воображать себя драконом, наводящим на всех ужас, способным наложить когтистую лапу на все, что понравится. Ей всегда хотелось многого - не для кого-то, для себя, потому что собственные желания были для Ворожеи превыше всего остального.
Теперь Хёрдис уже целых двадцать лет, и она прекрасно знает, что драконов на самом деле нет, что они пропали, вымерли все до единого давным-давно, однако детские мечты её за прошедшие годы почти не изменились. Она всё так же мечтает о несбыточном: о деньгах, славе, почёте, о том, чтобы её любили, хвалили, о том, чтобы ей, Хёрдис, восхищались, ведь такой, как она, больше нет на свете. А те, кто этого не замечают - воистину слепцы. И безобразная старуха на дне своей чёрной норы поддакивает, недовольно шамкая беззубым ртом - уж она бы им всем показала, где тролли зимуют!..
У Хёрдис на всё своя правда. Даже на то, в чём она ни тролля лысого не смыслит. И мнение на всё найдётся - единственно верное, как же иначе. Правда, делится она им не всегда, предпочитая промолчать и лишь многозначительно хмыкнуть, скривив губы в половинчатой усмешке. Порой она способна молчать днями напролёт, если захочет, и ничем её не разговоришь, а может, сидя у костра, рассказывать какую-нибудь сагу, да так, что заслушаться можно, - будто мудрый ворон каркает о былых временах, о героях, что давно покоятся в снегах. Да и сама Ворожея искренне верит в эти истории. Вера течёт по её жилам горячей кровью, не дает замерзнуть в самые лютые морозы. Вера в Талоса и вера в себя, в то, что боги не оставят её, в то, что укажут ей путь в этом огромном чужом мире, и в то, что она, Хёрдис Ворожея, сумеет пройти этот путь до конца, каким бы он ни был. Она всегда старается прислушиваться к тому гласу, что звучит в сердце, потому что люди лгут, боги - никогда.
Вот почему несгибаемая вера - пожалуй, главное, что есть в жизни Ворожеи, то, что она хотела бы сохранить навсегда. А единственное, что Хёрдис умеет лучше всех, - это хотеть, страстно желать чего-то и отдавать этому желанию все силы души. Может быть, именно поэтому ей и удается порой даже то, что удаваться не должно.

9. Имущество:
Лёгкий доспех Стражи Рассвета, короткий одноручный меч, кинжал. На поясе - кошелёк с монетами и огнивица, в которой Хёрдис хранит кремень и огниво. Пара книг с магическими премудростями, что лежат в крепости под кроватью и почитаются как величайшее богатство. Мелкие личные вещи навроде костяного гребня или тяжёлой бронзовой заколки.

10. Интересные факты:
- На шее носит, не снимая, амулет, подаренный ей когда-то Фродмаром. Хотя это и не амулет вовсе - так, безделушка, вырезанная из куска дерева на скорую руку. Но для Хёрдис это Память, именно так, с большой буквы. Правда, она неизменно прячет его под одежду, дабы избежать вопросов и не прослыть сентиментальной дурой.
- Частенько сквернословит, да так, что вряд ли кто сумеет повторить. Почти для каждого у неё найдётся в запасе "доброе слово": начиная с безобидного "Да чтоб тебя тролли разодрали!" и заканчивая длинными витиеватыми проклятиями, в которых сама может запросто запутаться. Находясь в крайне благостном расположении духа, что само по себе редкость, способна свои проклятия рифмовать не хуже какого-нибудь скальда, чем, к слову, несказанно гордится.

11. Пробный пост:

Отредактировано Hjordis (2014-01-13 15:19:42)