Почуяв своим кхаджитским или просто женским тридесятым чувством, что не у всех в посольстве ее присутствие вызывает состоряние сатори, Эстель удрала, задрав хвост, разведывать новые края.
Атерион не беспокоился о непоседливой кошаре, хотя денег дал ей ровно столько, чтобы через пару недель бродяжка прибежала за новой дотацией - на прокорм, на озорство, а то и на оплату местной агентуры. Были два момента, которые могли внушать предопасения. Через неделю возле посольства мог ниоткуда материализоваться целый кхаджитский караван, битком набитый шпионскими талантами всех мастей и расцветок, и все - с ворохом достовернейшей, средне достоверной, а то и напрочь непроверенной информации. Оплачивать эту ораву, по мнению Эстель, должен будет он, Атерион, - а зная, с кем она обычно водит дела, Атерион не сомневался, что посольство откажет ему в субсидиях на такой предмет.
И второй, тоже весьма вероятный, момент был связан с местными стражами закона. Ведь Эстель была кхаджиткой. Ну, воспитанная в окружении магии, она и сама поднаторела в простейших трюках, хотя назвать ее магом мог разве что еще один кхаджит, и то - влюбленный в кошару по самые кисточки на ушах. Так что, при случае, Эстель могла и защититься, и скрыться, и подработать с помощью своих навыков, но… Но это ни в коей мере не отменяло того, что она - кхаджит.
А следовательно - неискоренимо любознательна. И нередко - к тому, что может скрываться за запертыми дверями или в чужих карманах.
Вот такого оборота Атерион сейчас крайне не хотел бы.
Да, конечно, - Эстель твердо усвоила, что никакое посольство никакого агента покрывать не станет, вытаскивать не будет, и вообще - провалившийся шпион для заказчика неинтересен, и любой дипломат от него отмежуется. Вот только смог ли бы Атерион выдержать характер в подобных обстоятельствах? Что ни говори, а к Эстель он успел привязаться за два десятка лет.
Вдбавок насморк не давал нормально дышать, а нехватка кислорода в вымороженном воздухе и без насморка сказывалась на альтмерских нервах.
Атерион знал, почему посольство расположено так далеко на севере от приемлемых климатических зон. Не всегда, увы, климат в союзе с политикой. Эвакуировать посольство по ледяному, полному торосов, морю и то было бы куда проще, чем через весь человеческий континент пробираться с боями, случись что не так.
Но теории ничуть не грели, а изуродованная гибридная архитектура, вынужденная подстраиваться под местную, чтобы сохранить тепло, давила на душу.
И даже Эстель не было рядом.
Зарыться лицом в ее пушистый загривок, прижать к себе ее теплое мурлычущее тельце, перебирать пальцами ее шерстку, - и хандра, и раздражение сами собой не утекут куда-то. Забота брата, при всей ее пользе и эффективности, не шла ни в какое сравнение с тем покоем, что дарило Атериону одно лишь присутствие безмятежной улыбчивой кхаджитки.
Атерион болел так редко, что каждый случай воспринимал как личное поражение. Здесь это называли “остудой”. Нет, - “простудой”, и за болезнь, как понял по косвенным упоминаниям Атерион, местные это вовсе не считали. “Обычными хворями” тут были отсечения конечностей, пробитые по пьяни головы, переломанные керлингом ноги.
С распухшим носом и слезящимися глазами, ослабевший от жара и бессонницы, Атерион чувствовал себя не просто неэстетичным, но совершенно несостоятельным.
С этим требовалось покончить как можно быстрее. Ни один альтмер не потерпит быть нефункциональным. Альтмер, не выполняющий (идеально!) своих обязанностей, это - труп альтмера.
Так что предложение Арантаро о новой, теплой одежде, чтобы в дальнейшем не оказатсья настолько выбитым из привычного ритма, было воспринято с благодарностью и облегчением.
Пока Атерион не увидел то, что ему предстояло не только надеть раз -другой, чтобы добраться до портного в Солитьюде, но - носить в этой проклятой всеми аэдра и даже даэдра земле.
Чтобы такое шили на заказ?..
- Признайся что ты шутишь! - попросил он с тоской в глазах, не решаясь прикоснуться к этой, с позволения сказать, одежде.
Только куда было деваться! В конце концов, был же он готов, если доведется работать среди босмеров, мириться с их гастрономическими привычками. Но все же, все же…
Теплая, по климату, одежда. Мех, полотно. Шерсть - далеко не шелковистая кхаджитская. Шелковые ткани и шелковая вата никуда не годились, разве что Атерион замотался бы в рулоны простеганых полотнищ, превратившись в толстенный кокон шелкопряда!
Всю дорогу до Солитьюда, когда Арантаро его не замечал, Атерион морщил свой породистый нос от резкого запаха шкур, исходившего от плаща. И брат сумел к этому привыкнуть. Что ж,тоже своего рода вызов, но не из тех, какие Атериону хотелось принимать.
Одежда была тяжелой, особенно это чувствовалось, когда, оставив коней на попечение местной обслуге, меры зашагали к городским воротам по “тягуну” - длинной дороге, шедшей вверх под достаточным углом, чтобы можно было тренировать дыхание на выносливость. Ледяной воздух обжигал легкие.
- Я изначально сопротивлялся этому назначению как пойманный дреуг, - Атерион перевел дух, с облегчением замедляя шаг при входе в город. - Но тебя какие-то идейные причины толкнули в эту задницу мира добровольно. Не буду спрашивать, какие, но скажи: оно себя окупает? Ты удовлетворен своей работой здесь?
Если Атерион размечтался, войдя в город, шагать с привычной неспешной уверенностью, то один лишь взгляд на улицы эту уверенность в нем поколебал. После недавних снегопадов еще не везде успели проторить дорожки, а уж чтобы расчистить их до самых тесаных плит, здесь, похоже, ине задумывались.
Кое-как переваливая через кучи снега, используя весь свой опуыт легкой походки, натренированной с сородичами Эстель, Атерион наконец понял, что они пришли, когда с натужным скрипом над головами закачались выпиленные из дерева массивные иголка и катушка ниток.
“Ну, если нитки под стать этой катушке, чему удивляться в здешней моде…”
- Похоже, я не тем направлением Изменений занимался, - сознался Атерион брату. - В Скайриме следовало бы подумать об Изменении снега во что-нибудь стоящее… О. Еще один бедняга не рассчитал климат подороге с Алинора. Или, - брови альтмера поднялись с комичной иронией, когда он внимательнее глянул на мера, так же трудоемко добиравшегося до той же самой двери, - ..не с Алинора.
Если, приняв незнакомца за соотечественника, Атерион собирался задержаться и учтиво ответить на ожидаемые приветствия, то сейчас, едва окинув того взглядом, он прошел мимо, опередив не-альтмера у дверей с тою привычной равнодушной напористостью, какая вынудила незнакомца невольно уступить дорогу.
“Полукровка”, - оценил он вскользь и, как всякий талморец, Атерион презирал полукровок еще больше, чем представителей не-альтмерских рас.