Вырулив на одну из широких прямых улиц, ведущей горожан к перекрестку с центральной в двух-трех милях отсюда, меры сбавили шаг и остановились в тени разлогого цветущего дерева, совсем немного потоптав газон, по которому ходить, вообще-то, было нельзя. Подумаешь, помяли пару пучков каких-то приземистых тонкоствольных папоротников. Народу на улице было пруд пруди – час пик, как говорится. Сочтя интуитивное желание переждать толкотню лучшим решением, Эстормо потянулся и широко зевнул, скаля крепкие зубы и небрежно прикрывая рот собранным на локте крупными складками рукавом белой рубахи.
- Скука. – пробурчал Лисс, прислоняясь плечом к стволу дерева и обмениваясь недружелюбными взглядами со снующими мимо прохожими, которым, судя по всему, не давали покоя два юноши, имевших наглость взгромоздиться на ухоженный газон.
Лиссарин был на пару лет моложе.. и в разы злее, чем Эстормо. В детстве этот эльф словил серьезную травму, что сильно сказалось на его способностях, а семья чуть ли не в полном составе отправилась в Этериус во время одной из опасных, но увлекательных исследовательских экспедиций. Воспитывали мера кто мог и как мог, но этого явно было недостаточно. В самоуверенном дерзком хулигане с ирокезом Лисс почувствовал что-то вроде родственной души, хотя сам Эстормо с ним согласен не был. Они не были равны. Но ежели этому туповатому, простому, как пять медяков, и безудержному в своей слепой ярости эльфу хотелось так думать, - пускай. Он признавал за сородичем право главенства в их небольшой компании – трое других шалопаев еще неделю назад махнули на другой конец острова с какими-то сомнительными целями – и Эстормо снисходительно позволял ему следовать за собой.
Ему нравился такой расклад.
- Библиотека. – слащаво улыбнувшись, мер сделал демонстративно изящный жест ручкой в сторону крупного, щедро украшенного изразцами здания. – Изволите почитать книжку, господин уважаемый?
- Толстозадый орсимер тебе господин. – Лиссарин фыркнул и неприязненно передернул плечами. Он ненавидел читать, и Эстормо это знал.
- Н-ну-у тогда я весь внимание. – для пущей убедительности эльф немного наклонил голову вперед и комично растопырил уши, ехидно улыбаясь.
Лисс послушно задумался, возведя мутно-зеленые очи к чистому ясному небу. А когда он так делал, можно было успеть сходить выпить в ближайшую таверну, закусить, прогуляться и вернуться, чтобы услышать, что альтмер до сих пор ничего не придумал. Эстормо привычно закатил глаза, но прерывать товарища – назвать Лиссарина другом он не мог – не стал. Его внимание привлекла занимательная сцена на другой стороне улицы – какой-то растяпа растянулся на мостовой, едва не ободрав юбку у какой-то почтенной эльфийской леди. Причем, верещала остроухая так, будто ее прям посреди улицы обесчестили. «О Ауриэль, они видели мои лодыжки.» - ядовито подразнился про себя альтмер, кривя губы в ухмылке. Вокруг тут же собралась целая толпа, лишив Эстормо надежды рассмотреть физиономии главных действующих лиц, но удивительным образом дело закончилось без потасовки – виновник торжества изящно юркнул в библиотеку, почти избежав справедливого возмездия.
Эстормо недобро прищурил раскосые золотистые глаза. Решившего просить убежища в библиотеке альтмера он успел не только бегло осмотреть, но и узнать.
- Ай! – встрепенулся Лиссарин, получив ощутимый пинок под ребра, который выдернул его из глубоких и привычно безуспешных раздумий.
- Видел? – не дав эльфу времени начать возмущаться, гордый носитель ирокеза приобнял его за плечи, кивая в сторону библиотеки.
- Что видел?
- Не что, а кого. Одного неуклюжего мера, которому не везет с юбками.
Лисс сделал лицо настолько не обремененное интеллектом и какими-либо признаками понимания, что Эстормо понял - не видел. И вообще потерялся, походу.
- Помнишь, на прошлой неделе к Дарнеэль чуть ли не на плацу один художник подкатить пытался? 
- А-а-а! – Лиссарин гнусно захихикал. – Ну?
- Вот этот самый художник только что нырнул в читальню.
Дарнеэль оба мера хорошо знали – тот еще орешек, все зубы обломать можно. Но красивая, даже очень. Впрочем, «художник» тоже им обоим был шапочно знаком – проходил службу в соседнем гарнизоне. Глядя на таких, как он, Эстормо готов был от всей своей широкой души плеваться ядом. Сидели бы да рисовали в своих грациозных башнях, обласканные со всех сторон власть имущими Доминиона. Носители культуры гордых альтмеров – их уважали, холили, лелеяли и частенько смотрели свысока на тех, кому не было дано высокое искусство. Эстормо был из таких – худшим среди лучших. И его не столько беспокоил сам факт своей неодаренности, сколько досаждали ему приверженцы того, что условно можно было назвать «культом художника».
А когда эти неженки совали свои длинные носы, на которых только маленьких круглых очечков не хватало, в армию, хотелось эти самые носы попереломать. Вместе с руками и ногами. Ниша военной службы уже была занята такими, как они с Лиссарином, - сильными, выносливыми, умеющими убивать и быстро находить общий язык с самыми разными видами брони и оружия. Такие, как они, не любили делиться.
Решено было подождать – и ожидание, как это обычно бывает, было заслуженно вознаграждено. Пришлось, правда, сойти с газона, дабы не привлекать внимания то и дело мелькающих на улицах стражников, закованных в богато украшенную тяжелую броню и преисполненных чувства собственного достоинства. К тому моменту, как «художник», зажимая подмышкой две затасканные книженции, снова явился на свет божий, народу вокруг заметно поубавилось. Эстормо хищно улыбнулся, провожая взглядом его долговязую фигуру. Мер в библиотеке даже успел более-менее привести себя в порядок – ласковое алинорское солнце играло бликами на длинных шелковистых волосах, откинутых на спину. Прядка к прядке.
- Пошли.
Сыгранный дуэт синхронно двинулся с места. Они хорошо знали местность и знали, как пройти окольными путями так, чтобы выйти точно наперерез направляющемуся, судя по всему, в казармы сородичу. Зачем – они и сами еще не знали, легко поддаваясь интуитивным желаниям и увлеченно следуя им. Они были раздражены и скучали – кажется, этого было достаточно, чтобы потешить себя, досаждая если не слабому, то хотя бы равному.
- Слушай, напомни, как звать его?
- Ондолемар. – не оборачиваясь, отозвался эльф, сворачивая за ограду. Лисс неотступно и бесшумно скользил следом. На самом деле, после той памятной истории об этом мере и Дарнеэль судачили на каждом углу. – Да какая разница.
Перед своим эффектным появлением сбавив шаг, Эстормо сунул руки в карманы и нарочито неспешно и вальяжно вышел на мощеную дорогу, преувеличенно приветливо улыбаясь и красноречиво поблескивая яркими золотистыми глазами. Перегораживая собой дальнейший путь мера. Как и было задумано – и не раз реализовано – Лиссарин вступил в игру чуть позже, вынырнув на дорогу за спиной примерного эльфа с книжками. У него, правда, приветливая улыбка куда больше была похожа на хищный оскал.
Можно было начать с какой-нибудь беззаботной фразы, но в этот раз альтмер решил уступить право первенства «жертве». Спросит, что им надо, – как обычно бывало, или попробует обойти. В любом случае, вынужден будет реагировать. Эстормо импонировал этот самый момент вынужденности.

Отредактировано Estormo (2014-04-05 19:14:04)