До Альфтанда Меренет добралась к вечеру, когда небо затянулось нежно-розовой, как легкий румянец, пеленой и уже темнело с востока.
Морозный ветер усиливался, со свистом гнал снежную поземку; до подбородка укутанная эльфийка яростно растирала замерзшие щеки и, проваливаясь по колено в слепящие белизной сугробы, вглядывалась вперед. Скверные подозрения, зародившиеся еще около часа назад, теперь усилились: уже близилась по-скайримски суровая ночь, а нехоженой пустыне не было ни конца, ни краю — только виднелись осколки простирающихся далеко впереди гор и стремительно тяжелеющее небо с бледными очертаниями младшей из лун. В северных краях всегда было холодно и снежно, с этим рано или поздно удавалось свыкнуться; но сейчас колючий иней, казалось, пророс куда-то в легкие и сковал грудь, не давая толком вздохнуть. Меренет втягивала воздух сипло, часто кашляла и неспокойно оглядывалась — она не искала компании, но с тех пор, как исчезла последняя тропа, ей не довелось встречать охочих до звонкой монеты разбойников; потом не стало ни ледяных привидений, ни даже троллей, которых она опасливо-осторожно обошла стороной.
Никого.
Деревянными, едва гнущимися от мороза пальцами Меренет неуклюже достала карту, стараясь не повредить крохкую бумагу, обглоданную крысами по бокам и до дыр истертую на сгибах — судя по всему, это был черновой вариант,  не оригинал. Некогда черная краска почти исчезла, осыпалась или сделалась бледно-серой; тем не менее, босмерка могла различить нетвердо-размашистое «Альфтанд» — написанное рукой мастера Синдериона перед тем, как он отправился исследовать корни Нирна и больше не возвращался назад.
Карту, как и довольно скудную информацию, Меренет получила от Аврузы Сарети — и только после того, как собрала ей запас ингредиентов лет эдак на десять вперед; сварливая данмерка неохотно делилась даже самыми важными подробностями, мелочи и вовсе приходилось тащить из нее словно тисками, слово за словом. 
Меренет поморщилась от навязчивых ассоциаций с пыточными Третьего Эмиссара.
Возможно, его методами удалось бы узнать больше… но она довольствовалась тем, что есть: несколько десятков лет назад легендарный алхимик Синдерион, будучи на пороге великого открытия, отправился в мифический Черный Предел и не вернулся оттуда — а его ученица была бы не прочь получить результаты исследований, если от учителя остались только кости и прах. Впрочем, не из меркантильного интереса — скорее из здравого реализма, тем более она говорила о нем с нескрываемой нежностью; Меренет внимательно слушала, обманчиво-мягко задавала вопросы и в итоге предложила свою помощь в расследовании дальнейшей судьбы алхимика после его скоропалительного ухода.
Но не обещала вернуть результаты исследований по назначению. 
Теперь Меренет опасалась, что Авруза, умышленно или нет, дала ей неверную информацию или сам Синдерион был неправ в своих ранних расчетах; карту она уже могла представить с закрытыми глазами в мельчайших подробностях, и где-то здесь определенно должны были находиться руины — руины, которых все еще не было. Она старалась не поддаваться тревоге и липкому, как паутина морозного паука, отчаянию; но, тем не менее, ночь была близка, а задуманный поход все более явственно отдавал фанатичным безумием.
Меренет никогда не считала себя выжившей из ума, однако привыкла подниматься по ступеням, если видела «лестницу» — в данный момент ступени были почти рассыпавшимися, опасными и очень крутыми; тем не менее, они были — это главное.
К сожалению или к счастью, амбиций ей было не занимать: иначе бы до сих пор драила полы в казармах Доминиона или, в лучшем случае, так и не оправилась бы после своего оглушительного сиродиильского падения. Ей определенно были нужны эти исследования, как прекрасная возможность отточить мастерство алхимии, от которого зависело достаточно многое. Да и потом, было во всем этом и рациональное звено…
Меренет резко остановилась, оторвалась от бессмысленного прожигания глазами и без того видавшей лучшие времена карты; впереди спасительным маяком виднелись смазанные очертания какой-то постройки, мало похожей на заброшенный домик в глухих горах. Эльфийка прищурилась, в предвкушении ускорила шаг, представляя, как будет рвать на себе волосы, если это окажется обманом зрения и очередной засыпанной метелью скалой… и облегченно выдохнула, когда через припорошенную снегом крышу строения неровными пятнами проступил не потускневший со временем двемерит.
Пометка на карте все-таки не была ложной — где-то здесь должен был находиться вход в руины, если его, конечно, не замело сильным бураном и не заковало в лед.
Раз Авруза не обманула в этом, то не должна была обмануть и во всем остальном — это упрощало дело… в какой-то мере. Подумав об этом, Меренет ухмыльнулась, саркастично фыркнула: теперь оставалось всего-то пройти через весь запутанный Альфтанд, познакомиться с двемерскими механизмами и прочими хитросплетениями плодов острого ума глубинных эльфов, потом добраться до «доподлинно-неизвестно-об-его-существовании» Черного Предела, который, по слухам, кишмя кишит фалмерами, корусами и прочими тварями… ну и найти мастера-алхимика, если он вообще сумел добраться туда.
Ничего сложного, разумеется.
Ледяное плато встретило ее покинутым лагерем — Ондолемар как-то рассказывал, что достаточно часто экспедиции отправляются исследовать двемерские руины, и еще чаще не возвращаются оттуда назад. Его обширные познания в подобных вопросах были бы очень кстати; тем не менее, Меренет сочла не слишком хорошим тоном отвлекать достопочтенного верховного юстициара от работы, пытаясь затащить его в сомнительное предприятие — да и затем, не имея возможности согласиться, он бы наверняка стал ее отговаривать; порой казалось, что Ондолемар пребывает чересчур высокого мнения о ее способностях и печется о ее жизни больше, чем она сама.
Тем не менее, это не мешало им вздорить с завидной регулярностью.
Размышляя об этом, Меренет предусмотрительно тихо обходила лагерь — на вид совсем безжизненный, и, судя по спальникам, покинутый не слишком давно, но и не меньше недели назад; были даже полуразрушенные деревянные домики, наверняка оставшиеся еще от прошлых исследователей. В одном из них она обнаружила полевые записки — сдула снег с твердого червленого переплета, осторожно перелистнула страницы. К своему разочарованию, она не нашла там ничего существенно важного — только список членов самой экспедиции, жалобы на неподатливый лед и подтверждение того, что лагерь исследователи покинули добровольно.
— Кажется, приближается буря… — последнюю строку Меренет прочитала задумчиво и вслух, после чего захлопнула дневник и запихнула его в дорожную сумку, на всякий случай. То, что экспедиция может все еще находиться в руинах — плохо. То, что каким-то образом они сумели туда зайти и вход не придется пробивать собственными силами — хорошо. Внутренняя чаша весов подсказала, что второе все же перевешивает; эльфийка косо поглядывала на сундук, подумывая, что если замок не слишком сложен, то можно найти что-нибудь полезное и в нем…
Тогда-то она и увидела следы.
Достаточно маленькие для косолапых нордов, легкие и стремительные, но между тем — уверенные… похожие на женские. Меренет признавала, что ей далеко до блестящих следопытов, но минимальную информацию из них извлечь могла; да и не так важен был обладатель — следы были свежие. Немного запорошенные поземкой, но явно недавние — вряд ли прошло больше получаса с того момента, как здесь кто-то проходил. Кто-то, помимо самой Меренет. 
Не ее след, не ее сапоги.
Низенький дом был неплохой ловушкой…
Прежде чем Меренет успела что-либо сообразить, послышался шорох; она резко вскочила на ноги, отточенным движением извлекла из колчана стрелу и натянула тетиву, стараясь целиться в самые большие прорехи между досками.
Она не шевелилась и почти не дышала: все самые паршивые подозрения не были плодами усталости, перенапряжения или обострившегося чувства опасности.
«Кто-то» все еще находился здесь.